А. А. Цаликовой. 15 июня 1891 г. Георгиевско-Осетинское

15 июня 1891 г. Георгиевско-Осетинское 

Может показаться странным, что я адресую письмо на Ваше имя... Имею ли я на это право –не знаю и даже не стараюсь знать. Я пишу, потому что чувствую в этом потребность... Адресую Вам, потому что верю в свой собачий инстинкт, который мне говорит, что Вы охотнее других будете делиться со мной владикавказскими новостями. Неприятно Вам — разорвите письмо, нахмурьте брови, надуйте губки и назовите меня глупцом. Улыбаетесь... ну, и слава Богу!.. Я очень рад побеседовать с Вами издалека... Прежде всего, позвольте Вас поздравить с окончанием курса. Теперь, надо полагать, к Вам невозможно будет подъехать и на буланой козе; но ничего — мы Вам и издали с полным нашим удовольствием будем ломать шапку, а Вы нас удостаивайте легким кивочком. — Хорошо? Как бы я хотел взглянуть на Вас хоть одним глазком... Я до сих пор не верю, что я за 400 верст от своих владикавказских друзей, а между тем это так... Пять дней я уже дома, а не могу оглядеться. Сегодня только развязал свои чемоданы и привел в порядок свою комнату... Ваш портрет (я до сих пор скрывал, а теперь признаюсь, что я нарисовал для себя Вашу физиономию...) я повесил рядом с изображением матери. Простите за такое «присвоение чужой собственности» — я не юрист, а художник, которому позволительна некоторая вольность... Эх, Анна Александровна! Хорошо Вам... Вы так молоды, полны жизни и энергии. Вы еще незнакомы с разногласьем совести и житейской мудрости... Я Вам завидую. Горе Вам, если Вы с своей отзывчивой душой и способностями заразитесь предрассудками «мишурного света». Воспитайте до непоколебимости Вашу любовь к труду и человечеству, и Вы будете счастливейшею из смертных. Не смейтесь. Я не учить берусь Вас, а говорю то, в чем глубоко убежден. Мне вообще очень часто хотелось с Вами беседовать, как друг и брат, но... странно слагаются мои обстоятельства. Едва только я перехожу за пределы простого знакомства, начинаю привязываться к человеку, как к родному существу... едва я начинаю чувствовать потребность в его обществе, в его нравственной поддержке, как неумолимая судьба выдвигает между нами буквально непроницаемые стены... То самое случилось со мной и тогда, когда я поселился в Вашем доме. Есть очень характерная поговорка (русская): «Лучше не свыкаться, чем нам расставаться». Я так привязался к Вашей семье, что положительно отвык воображать себя вне Вашей среды... Все Ваши интересы делались мне дороги, как собственные... Казалось — не было мысли, не было мечты, которую я мог бы скрыть от вас (говорю обо всех). Лично Вы могли этого не понимать... Елена Александровна также не могла знать, но Александр, вероятно, чувствовал это хорошо. Людей пугает это сближение сердец... Они не понимают жизни без расписок, векселей и нотариальных обязательств и, «рассудку вопреки, наперекор стихиям», разрушают человечные отношения. В одно время я был почти в приятельских отношениях с Аликовой (Анечка), а теперь она говорит обо мне, что я ее сватал, но она отказала... О, жалкое тщеславие! При случае передайте ей, что я не сержусь на нее и во всяком разе не стану платить ей той же монетой... Остерегайтесь, как друг, говорю Вам — остерегайтесь этих институтских замашек... Пишите, умоляю Вас, обо всем, что придет в голову... Буду благодарен до бесконечности. Других не смею просить - они народ занятой, серьезный... Как Ваша музыка? Поклон всем. 

Как прошли экзамены Михала? Уехал ли Гази? Как собираетесь провести лето? Словом, пишите все, все подробно и почаще. 

Коста. 

Адрес: через Баталпашинск (Кубанской обл.)- В Георгиевско-Осетинское селение. 

Адрес: В г. Владикаеказ. 

Ее высокоблагородию 

Анне Александровне Цаликовой. 

Тарская улица, дом Кочинова.