А. Л. ХЕТАГУРОВУ 20 июля 1897 г. Ставрополь.

20 июля. 

Вот тебе, дорогой брат, и ответ Шарданова — понимай, как хочешь. 

Твое письмо, как ты уже сам знаешь, запоздало, да к тому же, говорят, Субботина даже и нет в Пятигорске. Историю своего бедра я, кажется, рассказывал тебе. Опухоль, которую я тебе показывал, увеличилась, нагноилась и прорвалась выше того шрама, который ты видел. Док<тор> Акимов осмотрел меня очень тщательно и нашел порчу кости выше того места, где прорвался нарыв. То же нашли Соколовский и Зубрилин. После долгих колебаний я и решился отдаться им на заклание. Вся эта процедура обойдется мне, вероятно, дороже, чем в больнице, но здесь меня навещают знакомые, и я не так буду томиться в постели. Уход за мной, конечно, тоже стеснен несколько, но что делать... Перевязки мне делает сам Акимов при помощи Богуславского (поляк, о котором я тебе говорил, заядлый). Пока все идет превосходно. Вот температура: 

18 июля 

7 ч. 15 м. в. 38,4°  

10 ч. 30 м. 38,3° 

12. 30 м. 37,9° 

19 июля 

5 ч. 30 м. утра 36,8° 

10 ч. 36,7°  

1 ч. 15 м. 37,1°  

4 ч. 10 м. 37,2°  

7 ч. 40 м. 37,6° 

11 ч. 37,1° 

20 июля 

9 ч. 15 м. 36,6° ' 

1 ч. 20 м. 37,2°  

Из этого ты видишь, что пока все обстоит благополучно. Хотелось бы кого-нибудь из родственников вызвать, чтобы был всегда около меня, да стесняюсь — теперь самая рабочая пора. Есть один мало способный к работе, но зато очень хороший рассказчик и фӕндырдзӕгъдӕг, но как, под каким предлогом его вызвать. Если догадаются, что я болен, то уж не он, а, наверное, Лекси приедет, а его- то и не хотелось бы мне отрывать от дома. Манекен я еще не взял из конторы. Сейчас не работаю, а как встану, думаю переменить квартиру и тогда уже и возьму. 

Будь здоров, дорогой! Счастливого путешествия! 

Коста