А. Г. Б.
Не хочу я теперь поверять, милый друг,
Ничего равнодушному миру,—
Обличит мои думы тяжелый недуг
И заставит рыдать мою лиру...
Будут темны, как ночь, и нелепы для всех
Мои думы, надежды и грезы,
И лишь вызовут в праздной толпе дикий смех
Мои песни, молитвы и слезы.
Так не лучше ль молчать и, не жалуясь вслух,
Оставаться неведомым миру? —
Потому и молчу, чтоб тяжелый недуг
Не заставил рыдать мою лиру.
1890 г.
Владикавказ. Госпиталь
|